Сердце Назиании - Страница 53

Ночной штурм

Плеснюки, окружившие поляну, ждали приказа. До Жироплюха доносился их выжидательный храп.

– Ну и что там у садовников? – Жироплюху не спалось. Мешки казались такими отвратительно неудобными, словно были набиты камнями. – На мой взгляд, они переборщили с иллюминацией. Как бы всю Долину нам не спалили, Лиховреду Подземелию это точно бы не понравилось, – эта мысль показалась ему опасной, и он, кряхтя, уселся в командную позу. – Та-ак, все меняем, будем захватывать поляну прямо сейчас.

– На ночь глядя? – удивился Серозем. – В темноте же ничего не видно.

– Там у них света предостаточно, – отрезал Жироплюх. – И вообще, что-то ты в последнее время развозражался. Младшим грозди стать захотел? Я приказываю начать наступление прямо сейчас! И брать в плен только тех, кто не сопротивляется.

– А остальных?

– Уничтожать на месте. У нас и так еда заканчивается, зачем кормить кого ни попадя.

Поднятые Сероземом плеснюки вмиг проснулись и двинулись к поляне. Они шли к своей цели напрямик, в ночной тьме ломая по пути оставшиеся кусты и дотаптывая те газоны, которые к тому времени оставались относительно целыми. Они продвигались вперед единой послушной массой, так им было удобней и привычней. Только так они ощущали себя силой.

– Плеснюки! Они идут! – услышали садовники возглас часового.

Охранявшие края поляны сражались храбро, но были сметены в считанные минуты. И уже вскоре первые плеснюки оказались возле Цветов.

– Пармелия, Реп, не останавливайтесь! – воскликнул Многоум. – Остальные ставьте щиты вокруг Цветов! Нам нужно продержаться до того времени, как заработает пушка Ромашия.

Изобретение дедушки Ромашия

А на самой верхушке Дерева Долины дедушка Ромаший ужасно нервничал. Потому что он никак не мог справиться с пушкой.

– Все же нормально! – возмущался он. – Луч вот он. Пушка настроена. Она должна работать! Где же здесь ошибка? – И он снова полез во внутренности пушки.

– Эй!

Дедушка Ромаший почувствовал, что кто-то колотит его по плечу. Обернувшись, он увидел долинного эльва. Взгляд у Боярышника казался совершенно безумным.

– Ну чего тебе, – вздохнул дедушка Ромаший. – Не видишь, я занят. Мне нужно еще раз пушку разобрать, чтобы понять, почему луч такой слабенький. Таким лучом, как сейчас, плеснюков победить нельзя. Разве что пощекотать слегка. Так что приходи где-то через часик. А сейчас отдыхай.

– Не можем мы отдыхать, – выпалил Боярышник. – И нету у нас часа. Там, на поляне… Да ты сам посмотри.

Дедушка Ромаший вгляделся вдаль и схватился за голову:

– Плеснюки! Они атакуют наших. Что же делать? Пушка не работает, времени не осталось совсем. Еще немного, и будет слишком поздно…

Обычно дедушка Ромаший никогда не проигрывал. С ним это происходило впервые. И это так ему не понравилось, что он начал накаляться.

– Да ты! Да вы! Да я… – лицо дедушки Ромашия стремительно становилось малиновым, а движения приобрели угрожающую быстроту. В руках у дедушки Ромашия почему-то появилась огромная кувалда, неизвестно откуда возникшая. – Не получается? Это все она, пушка! Я всем известный изобретатель, а она неправильная! Да я ее сейчас…

Не успел Боярышник опомниться, как дедушка Ромаший подскочил к злосчастной пушке и изо всех сил ударил по ней кувалдой. Пушка тихо взвизгнула и завалилась на бок.

– Держите его! – завопил Боярышник. – Он взбесился!

К счастью, второй удар пушке уже не достался. Подскочивший Отважнодел выхватил кувалду из рук дедушки Ромашия и грудью встал на защиту его неудачного изобретения.

Эльва и дылдяй повисли на дедушке Ромашии и даже начали его связывать, но тут дедушка Ромаший пришел в себя.

– Отпустите меня, – тихо попросил он. – Я больше не буду.

Садовники решили ему поверить, правда, кувалду убрали подальше, на всякий случай.

А дедушка Ромаший как ни в чем не бывало снова направился к пушке. У него появился новый полезный опыт. Он научился одерживать победу над самим собой.

– Кажется, я понял, как тут все исправить, – сказал дедушка Ромаший. – Отважнодел, сейчас же спускайся вниз и приведи сюда этого плеснюка… как его… хм, Торфоноса. А я тут пока кое-что поменяю.

И дедушка Ромаший начал разбирать пушку, которую только что сам и собрал.

– Луче-пушка, это не так интересно, – сообщил он Таволге и Боярышнику. – Я ее сейчас переделываю в гигантскую пугалку, как для грызунов.

– А зачем нам пугалка? – удивилась Таволга. – Тем более гигантская. Ведь здесь же нет никаких грызунов.

– Да затем, что мы ею будем плеснюков распугивать, – объяснил дедушка Ромаший.

Вскоре появился Отважнодел, который тащил на себе ничего не понимающего Торфоноса. Отказалось, что плеснюк панически боится высоты и поэтому наотрез отказался самостоятельно лезть на дерево.

– Ага! – мельком глянув на плеснюка, дедушка Ромаший снова продолжил копаться во внутренностях механизма. – Давай, злись! – велел он Торфоносу. – И старайся при этом не думать ни о чем слишком умном.

– Это как? Я ничего не понимаю! И зачем вы вообще меня сюда притащили! – возмутился Торфонос.

– Молодец! У тебя очень хорошо получилось, – похвалил его дедушка Ромаший. – Ну, у меня все готово, можем приступать, – сообщил он всем. – Хотя погодите, – он протянул Торфоносу какое-то устройство в виде крохотного значка. – Тебе. Это антимаячок. Прикрепи на одежду. Да как следует, если потеряешь, то побежишь вместе со всеми плеснюками прямиком до Дрожащих болот. Ведь ты же не хочешь там оказаться?